Стих: Ольга Берггольц -
Триптих 1949 года

1

Я не люблю за мной идущих следом
    по площадям
      и улицам.

Мой путь -
 мне кажется тогда -
 стремится к бедам:
Скорей дойти до дома
   как-нибудь.
Они в затылок дышат горячо...
 Сейчас положат руку
    на плечо!
Я оглянусь: чужими
   притворятся,
  прохожими...
Но нас не обмануть: к беде -
  к БЕДЕ -
   стремглав
  идет мой путь.
О, только бы: скорей. Домой.
      Укрыться.
 Дойти и запереться
    и вернуться.
Во что угодно сразу
   погрузиться:
 в вино!
  в заботы!
 в бесполезный труд...
Но вот уж много дней,
   как даже дома
меня не покидает страх
    знакомый,
 что по Следам
   Идущие -
  придут.

  2

Не будет дома
  или будет дом
и легче будет
  иль еще печальней -
об этом годе расскажу потом,
о том, как стало
  ничего не жаль мне.
Не жаль стареть.
Не жаль тебя терять.
Зачем мне красота, любовь
    и дом уютный,-
затем, чтобы молчать?
Не-ет, не молчать, а лгать.
Лгать и дрожать ежеминутно.
Лгать и дрожать:
 а вдруг - не так солгу?
И сразу - унизительная кара.
Нет. Больше не хочу и не могу.
Сама погибну.
Подло - ждать удара!
Не женское занятье: пить вино,
 по кабакам шататься в одиночку.
Но я - пила.
  Мне стало все равно:
продлится ли позорная отсрочка.
 Мне только слез твоих
   последних жаль,
в то воскресенье,
   в темный день погони,
когда разлуки каторжная даль
  открылась мне -
ясней, чем на ладони...
Как плакал ты!
  Последний в мире свет
    мне хлынул в душу -
  слез твоих сиянье!
Молитвы нет такой
   и песни нет,
чтобы воспеть во мне
  твое рыданье.
Но... Даже их мне не дают воспеть...
В проклятой немоте изнемогаю...
И странно знать,
  что вот придет другая,
чтобы тебе с лица их утереть...
Живу - тишком.
Живу - едва дыша.
Припоминая, вижу - повсеместно
   следы свои оставила душа:
то болью, то доверием, то песней...
Их время и сомненье не сотрет,
не облегчить их никаким побегом,
 их тут же обнаружит
 и придет
  и уведет меня -
   Идущий Следом...

Осень 1949

    3

Я не люблю звонков по телефону,
когда за ними разговора нет.
"Кто говорит? Я слушаю!"
     В ответ
молчание и гул, подобный стону.
Кто позвонил и испугался вдруг,
кто замолчал за комнатной стеною?
"Далекий мой,
  желанный,
   верный друг,
не ты ли смолк? Нет, говори со мною!
Одною скорбью мы разлучены,
одной безмолвной скованы печалью,
и все-таки средь этой тишины
поговорим... Нельзя, чтоб мы молчали!"

А может быть, звонил мой давний враг?
Хотел узнать, я дома иль не дома?
И вот, услышав голос мой знакомый,
спокоен стал и отошел на шаг.
Нет, я скрываться не хочу, не тщусь.
Я всем открыта, точно домочадцам...
Но так привыкла с домом я прощаться,
что, уходя, забуду - не прощусь.
Разлука никакая не страшна:
я знаю - я со всеми, не одна...
Но, господи, как одиноко вдруг,
когда такой настигнут тишиною...
Кто б ни был ты,
  мой враг или мой друг,-
я слушаю! Заговори со мною!

1949

Другие стихи автора: