Главная / Российская поэзия / Стихи - Гавриил Державин / В память Давыдова и Хвостова

Стих: Гавриил Державин -
В память Давыдова и Хвостова

Вдыхавшая героям
Российским к славе дух,
Склони днесь к струнам томным,
О Муза! их твоим,
И юных двух отважных
Сподвижников оплачь,
Что сквозь стихиев грозных
И океанских бездн
Свирепых и бездонных,
Колумбу подражая,
Два раз Титана вслед
Прошли к противуножным*.

Меж гор лазурных, льдистых,
Носящихся в волнах,
И в ночь, под влагой звездной,
По райнам, парусам
Блестящей, — солнца тропы
Преплыв сквозь мраз и жар,
Они, как воскрыленны
Два орлия птенца,
Пущенные Зевесом,
Чтоб, облетев вселенну,
Узнать ея среду,
Три удивляли света**.

Там на летучих Этнах,
Иль в чёлнах морь средь недр,
Там в нарах, на еленях***,
В степях на конях, псах,
To всадников, то пеших,
Зимой средь дебрь и тундр
Одних между злодеев,
Уж их погибших чтут,
Без пищи, без одежды
В темницах уморенных;
Но вдруг воскресших зрят,
Везде как бы безсмертных.

И Финн и Галл был зритель****
Безстрашья их в боях,
Когда они сражались
За веру, за царя,
За отчество любезно:
Ho благовенью в них
Всяк к родшим удивлялся,
Кориоланов зрев*****.
Всяк ждал: нас вновь прославят
Грейг, Чичагов, Сенявин,
Круз, Сакен, Ушаков
В морях великим духом.

Но мудрых рассужденье
Коль справедливо то,
Что блеск столиц и прелесть
Достоинствам прямым
Опасней, чем пучины
И камни под водой:
Так, красны струи невски!
Средь тихих ваших недр,
В насмешку бурям грозным
И страшным океанам,
Пожрать не могшим их,
Вы, вы их поглотили!

Увы ! в сем мире чудном
Один небрежный шаг
И твердые колоссы
Преобращает в персть. —
Родители! ах, вы,
Внуша глас скучной лиры,
He рвитеся без мер;
Но будьте как прохожий,
Что на цветах блеск рос
Погасшим зрел, — и их
Вслед запах обоняйте.

Жизнь наша жизни вечной
Есть искра, иль струя;
Но тем она ввек длится,
Коль благовонье льет
За добрыми делами.
О, так! исполним долг,
И похвалы за гробом
Услышим коль своим, —
Чего желать нам больше?
В пыли и на престоле
Прославленный герой
Глав злых венчанных выше.

Хвостов! Давыдов! будьте
Ввек славными и вы.
Меж нами ваша память,
Как гул, не пройдет вмиг.
Хоть роком своенравным
Вы сесть и не могли
На колесницу счастья*** ***;
Но ваших похождений звук,
Дух Куков и Нельсонов
И ум Невтона звездна,
Как Александров век,
He позабудут Россы.

1809

Комментарий Я. Грота

Флота лейтенант Хвостов и мичман Давыдов были молодые люди, отличавшиеся образованием, расторопностью и отвагой. Определясь на службу в северо-американскую компанию, они два раза ездили морем в Америку а оттуда в Сибирь. В второе путешествие пришлось им поступить в распоряжение отправленного послом в Японию камергера Резанова (см. Том II, стр. 476). После внезапного отъезда его они, исполнив его поручение, прибыли в Охотск; Но здесь, по неожиданному повелению начальника порта, Бухарина, их посадили под стражу. Заключение это было так тяжко, что конечно сделалось бы для них гибельным, если б юношеская смелость и добрые люди не помогли им спастись бегством. Добравшись благополучно до Петербурга в 1808 году, они, по желанию самого главнокомандующего финляндскою армиею, графа Буксгевдена, отправились на театр войны и там своею храбростью приобрели почетную известность (Спб. Ведом. 1808, сент. 8, № 72). В следующую зиму Буксгевден причислил их, в виде награды, к своей свите и велел им возвратиться в Петербург, где они с тех пор и оставались. В начале октября 1809 года приехал туда корабельщик северо-американских штатов, Вульф, с которым они подружились во время своих странствований. Вместе с ним они провели вечер 4 октября у академика Лангсдорфа(7), жившего на Васильевском острову. Пробыв там за полночь, молодые люди в два часа ночи подъехали к исакиевскому мосту, который в это время был разведен; сквозь мост проходила барка. Им показалось, что они успеют соскочить с одного края моста на барку и потом с барки попасть опять на другой край моста. Однако ж скачок был неудачен: они оборвались, упали в воду и оба потонули; ночь была темная и бурная. Николай Александрович Хвостов род. 28 июля 1776 г., и следовательно умер 33-х лет; Гавриле Ивановичу Давыдову было всего 26. Оба воспитывались в морском кадетском корпусе (Двукратное путешествие в Америку Хвостова и Давыдова, изданное А. Шишковым, Спб. 1810). Хвостов приходился племянником адмиралу Шишкову, женатому в первом браке на сестре его матери, урожденной Шельтинг. Рассказ Булгарина об этих двух моряках в Воспоминаниях его (ч. II, стр. 148) во многом неверен (см. Литерат. газету 1846 г., № 3 и 5), но прибавляет к истории их гибели следующую любопытную черту: «Вдруг оба они пропали без вести, а как в это же время американский купеческий бриг прошел без осмотра, при сильном ветре, мимо брантвахты за Кронштадтом и не заявил бумаг, то многие, зная беспокойный дух Хвостова и Давыдова, полагали, что они, по страсти к приключениям, ушли в Америку. Это казалось тем более вероятным, что шкипер американского брига (названный выше Вульф) был приятель Хвостова и Давыдова, оказавших ему услугу в Ситхе. Наряжена была комиссия для исследования дела, но она ничего не открыла». Если верить Булгарину, тайну разъяснил через несколько времени, воротясь в Петербург, свидетель их гибели Вульф, который был с ними в роковую ночь, но, опасаясь задержки, промолчал о несчастии своих сопутников; люди, разводившие мост, также боялись ответственности, и бедственный случай остался тайной: тела не были выброшены на берег.

Когда погибель Хвостова и Давыдова сделалась известною, то в Русск. Вестнике за декабрь 1809 г. явились по этому случаю два стихотворения: Анны Волковой и А. Ш. (Шишкова) при письме к издателю С. Глинке и с его примечанием. Чтение всего этого, вероятно, и подало Державину повод к сочинению пьесы В память Давыдова и Хвостова, которая в рукописи помечена 24 декабря и сперва написана была рифмованными стихами, после зачеркнутыми и совершенно переделанными. Она напеч. 1816 г. в ч. V, XXXVIII.

Другие стихи автора: