Стих: Владимир Маяковский -
Разговор с фининспектором о поэзии

Гражданин фининспектор!

     Простите за беспокойство.
 Спасибо...
     не тревожтесь...
        я постою...
 У меня к вам
     дело
      деликатного свойства:
 о месте
10   поэта
     в рабочем строю.
 В ряду
    имеющих
      лабазы и угодья
 и я обложен
    и должен караться.
 Вы требуете
     с меня
      пятьсот в полугодие
20 и двадцать пять
     за неподачу деклараций.
 Труд мой
    любому
     труду
       родствен.
 Взгляните -
    сколько я потерял,
 какие
   издержки
30    в моем производстве
 и сколько тратится
       на материал.
 Вам,
   конечно, известно
        явление "рифмы".
 Скажем,
   строчка
     окончилась словом
          "отца",
40 и тогда
   через строчку,
        слога повторив, мы
 ставим
    какое-нибудь:
      ламцадрица-ца.
 Говоря по-вашему,
      рифма -
        вексель.
 Учесть через строчку! -
50       вот распоряжение.
 И ищешь
   мелочишку суффиксов и флексий
 в пустующей кассе
      склонений
        и спряжений.
 Начнешь это
    слово
      в строчку всовывать,
 а оно не лезет -
60     нажал и сломал.
 Гражданин фининспектор,
       честное слово,
 поэту
   в копеечку влетают слова.
 Говоря по-нашему,
      рифма -
        бочка.
 Бочка с динамитом.
       Строчка -
70        фитиль.
 Строка додымит,
     взрывается строчка, -
 и город
   на воздух
      строфой летит.
 Где найдешь,
     на какой тариф,
 рифмы,
    чтоб враз убивали, нацелясь?
80 Может,
    пяток
     небывалых рифм
 только и остался
      что в Венецуэле.
 И тянет
   меня
     в холода и в зной.
 Бросаюсь,
    опутан в авансы и в займы я.
90 Гражданин,
     учтите билет проездной!
 - Поэзия
    - вся! -
      езда в незнаемое.
 Поэзия -
    та же добыча радия.
 В грамм добыча,
     в год труды.
 Изводишь
100   единого слова ради
 тысячи тонн
    словесной руды.
 Но как
    испепеляюще
       слов этих жжение
 рядом
   с тлением
     слова-сырца.
 Эти слова
110    приводят в движение
 тысячи лет
     миллионов сердца.
 Конечно,
    различны поэтов сорта.
 У скольких поэтов
      легкость руки!
 Тянет,
    как фокусник,
       строчку изо рта
120 и у себя
    и у других.
 Что говорить
     о лирических кастратах?!
 Строчку
   чужую
     вставит - и рад.
 Это
  обычное
    воровство и растрата
130 среди охвативших страну растрат.
 Эти
  сегодня
    стихи и оды,
 в аплодисментах
     ревомые ревмя,
 войдут
    в историю
      как накладные расходы
 на сделанное
140    нами -
      двумя или тремя.
 Пуд,
  как говорится,
       соли столовой
 съешь
   и сотней папирос клуби,
 чтобы
   добыть
     драгоценное слово
150 из артезианских
     людских глубин.
 И сразу
   ниже
     налога рост.
 Скиньте
   с обложенья
      нуля колесо!
 Рубль девяносто
     сотня папирос,
160 рубль шестьдесят
      столовая соль.
 В вашей анкете
      вопросов масса:
 - Были выезды?
      Или выездов нет? -
 А что,
    если я
     десяток пегасов
 загнал
170  за последние
      15 лет?!
 У вас -
   в мое положение войдите -

 про слуг
    и имущество
       с этого угла.
 А что,
    если я
     народа водитель
180 и одновременно -
      народный слуга?
 Класс
   гласит
     из слова из нашего,
 а мы,
   пролетарии,
      двигатели пера.
 Машину
    души
190    с годами изнашиваешь.
 Говорят:
    - в архив,
      исписался,
          пора! -
 Все меньше любится,
      все меньше дерзается,
 и лоб мой
    время
     с разбега крушит.
200 Приходит
    страшнейшая из амортизаций -
 амортизация
    сердца и души.
 И когда
   это солнце
       разжиревшим боровом
 взойдет
   над грядущим
       без нищих и калек, -
210 я
  уже
   сгнию,
     умерший под забором,
 рядом
   с десятком
      моих коллег.
 Подведите
    мой
     посмертный баланс!
220 Я утверждаю
    и - знаю - не налгу:
 на фоне
   сегодняшних
      дельцов и пролаз
 я буду
    - один! -
      в непролазном долгу.
 Долг наш -
     реветь
230      медногорлой сиреной
 в тумане мещанья,
      у бурь в кипеньи.
 Поэт
   всегда
    должник вселенной,
 платящий
    на горе
       проценты
        и пени.
240 в долгу
   перед Бродвейской лампионией,
 перед вами,
    багдадские небеса,
 перед Красной Армией,
       перед вишнями Японии -
 перед всем,
    про что
      не успел написать.
250 А зачем
   вообще
      эта шапка Сене?
 Чтобы - целься рифмой
       и ритмом ярись?
 Слово поэта -
     ваше воскресение,
 ваше бессмертие,
      гражданин канцелярист.
 Через столетья
260    в бумажной раме
 возьми строку
     и время верни!
 И встанет
    день этот
      с фининспекторами,
 с блеском чудес
     и с вонью чернил.
 Сегодняшних дней убежденный житель,
 выправьте
270    в энкапеэс
       на бессмертье билет
 и, высчитав
    действие стихов,
         разложите
 заработок мой
     на триста лет!
 Но сила поэта
     не только в этом,
 что, вас
280   вспоминая,
      в грядущем икнут.
 Нет!
   И сегодня
      рифма поэта -
 ласка
   и лозунг,
     и штык,
        и кнут.
 Гражданин фининспектор,
290       я выплачу пять,
 все
  нули
    у цифры скрестя!
 Я
   по праву
    требую пядь
 в ряду
    беднейших
      рабочих и крестьян.
300 А если
    вам кажется,
      что всего делов -
 это пользоваться
      чужими словесами,
 то вот вам,
    товарищи,
       мое стило,
 и можете -
     писать
310      сами!

 1926

Другие стихи автора: