Стих: Николай Некрасов -
Провинциальный подьячий в Петербурге

1
Ох, времечко! Скорехонько
Летишь ты, хоть без крыл.
Уж двадцать лет ровнехонько,
Как в Питере я был.
В питейном департаменте
Служение имел,
На каменном фундаменте
Домишком я владел.
С особами отличными
В знакомстве состоял,
Поклонами приличными
Начальству угождал.
Как всё переменилося!
Мне Питер стал чужой;
Всё новое явилося,
Чуть пахнет стариной!
Секрет мой обнародовать
Вновь прибыл я в него,
Хоть много израсходовать
Пришлось мне для того.
Одно мне утешительно,
Что ведать кой-кому
Секрет такой спасительно.
Приступим же к нему:

Грамматику, эстетику
Из мысли я прогнал.
Люблю лишь арифметику,
От ней богат я стал.
Сперва я от деления
Немало получил:
Начальник отделения
Делить меня учил.
По мере повышения
Мой капитал толстел
И рос — от умножения
Просителей и дел.
Дало плод вычитание,
Как подчиненным я
Не брать дал приказание,
За вычетом себя.
Сложив всё, в заключении
Сложенье я узнал,
И вышел от сложения
Изрядный капитал.
Хоть шиворот-навыворот
Я правила прошел,
Не выведут за шиворот,
Куда б я ни вошел!

До Павловска катался я
Железной мостовой,
Парами восхищался я —
Не столько быстротой!
В воксале, в упоении,
Прослушал я цыган:
Вот, доложу, уж пение —
Что палкинский орган!..
Смотрел намедни «Фебуса»...
В нем Сосницкий лихой...
Ну точно у Брамбеуса,
Смешливый слог такой.
Я надорвал животики,
От смеха лопнул фрак!
Читая «Библиотеки»,
Не хохотал я так!..
Пришлося «Титулярных» раз
Мне как-то посмотреть,
Вот здесь так, уверяю вас,
Другому б умереть!
Над ними, посудите-ка,
Смеются так, что страх;
Ну, это просто критика:
Я сам в таких чинах!..
Вчера смотрел Тальони я,
Притом еще в «Тени»:
В поступках — благовония
И прелести одни.
Что это за чудесница!
Не жаль пяти рублей!
Отменно пляшет крестница, —
Но далеко до ней...
Весь Невский, чудо Питера,
На ваньке облетел;
На вывеске кондитера
Я диво усмотрел:
Там в «Пчелку» с умилением
Турецкий франт глядит,
Читает с наслаждением
Гречанка «Инвалид».
Он в красках всё прелестнейших
Представил напоказ;
Таких вещей чудеснейших
И в Пскове нет у нас!
Не ждал, чтоб ум в кондитере
Был сметлив так, клянусь...
Уж подлинно, что в Питере
Во всем изящный вкус...
Трубой какой-то внутренней
На Невский из земли
Светящий до заутренней
Газ немцы провели.
Накрыт стеклянной шапкою,
Огонь большой такой
Горит гусиной лапкою!
Ну так... что день-деньской!
Прощайте! оставляю вас.
Чувств много, мало слов!
В Кунсткамеру бегу сейчас,
А завтра еду в Псков...

(2). Снова — здорово!
Хоть друг я в аккуратности,
Хоть я не ротозей,
Избегнуть коловратности
Не мог я в жизни сей.
Вернуться с первой станции
Я в Питер должен был,
Понеже в нем квитанции
По делу позабыл.
В великую конфузию
Был тем я приведен,
Как будто бы контузию
Мне дал Наполеон.
Меня так озадачило,
Что тут же на пути,
Как в лихорадке, начало
В санях меня трясти.
Я чуть не обморозился,
Не мог ни есть, ни спать;
Приехав, прямо бросился
Квитанции искать.
Хозяйка той гостиницы,
Где я стоял, была
В тот день у именинницы
И комнат не мела.
«Ну, это, — молвил радостно
Я сам себе, — к добру!»
Искал с надеждой сладостной
И всё нашел в сору...
Душа в каких-то сладостях
Тонула у меня;
Я в Питере, на радостях,
Остался на три дня.

На Невском у механика
Казал мне кум Антип
Картины, в виде пряника, —
То есть — дагерротип.
Божуся вам сурьезно я:
Их солнышко печет;
Ну, штука прекурьезная:
Немецкий всё расчет!
Ходил я в Академию
«Помпею» ту смотреть,
За что Брюллову премию
Пришлося возыметь.
Вот это прелесть сущая!
Картина вся в огнях,
Народу там тьма-тьмущая
Пешком и на конях.
И видно, что с постели их
Спугнул всех ночью страх:
Иные без сапог из них,
Иные в колпаках.
Там мальчик, такой душенька,
На улице лежит
И точно мой Петрушенька
Глазенками глядит.
Там деньги, ради прибыли,
Сбирает с мостовой,
Согнувшись в три погибели,
Кащей такой седой.
На псковского подьячего
Похож, ни дать, ни взять,
Теперь с того не для чего
Портрета рисовать.
Там дама авантажная
Катилась впопыхах;
Хоть одноколка важная,
А вся расшиблась в прах.
Сумятица ужасная!
Помпея же в пожар
Уселася, несчастная,
Одна на тротуар.
Какой-то хват пригоже
нький
С собой старушку звал:
Куда! — Отнялись ноженьки:
Последний день настал.
Отменно нарисовано,
Отличнейшая вещь!
Я был к ней как прикованный,
Впился в нее как клещ.
Так живо представляется,
Что хоть рукой бы взять.
Брюллов наш отличается,
Уж нечего сказать!..
Конторы все питейные,
Горевшие в ту ночь,
Заводы оружейные
Потрафил он точь-в-точь.
Я думал: не в чаду ли я?
Похоже чудо как;
Был в то время в Туле я:
Действительно, всё так.
Создатель! Что за множество
Там разных этих зал;
Я всякого художества
Там пропасть повстречал.
А лучше всех красуется
Статуя мужика:
Он важно в бабки дуется,
И видно, что битка!
По выходе из комнат сих
Я мимо сфинок шел
И было не заметил их,
Да надпись вдруг прочел:
«Мемноновым представлены
В святый наш Петроград,
На пристань здесь поставлены».
Действительно, стоят.
Скажу, огромные сии
Две сфинки — чудеса:
В фалборках, как из кисеи,
Закрыты волоса.
Таких чудных окроме я
Не видел отродясь:
У них физиономия
Такая, как у нас!
Вот выдумка забавная —
В театре маскерад!
Попировал там славно я,
Уж подлинно впопад.
Как в дни великопостные,
Во всей таки красе,
Такие пресурьезные,
Там в шляпах ходят все.
На всех салопы черные
До самых до колен,
А на иных отборные
Наряды всех племен;
Как будто с чайных ящиков
Пришли все в маскерад.
Кабы достать образчиков
Весь Псков наш будет рад.
Уж стали бы отхватывать
Мазурку — ай-люли!
Сумели б всех порадовать,
Как в пляс бы мы пошли.
А здесь что? — Как уходятся —
Расходятся домой;
За это деньги плотятся:
Обычай уж такой!..
Раскланяюсь почтительно
Теперь без дальних слов;
Прощайте! Уж действительно
Я завтра еду в Псков!

(3). Беда неминучая и радость могучая
Проплакали отчаянно
Пять суток мы с женой:
Стряслась беда нечаянно
Над нашей головой.
У черта сердце сжало бы —
Случись такой изъян:
На барина две жалобы
Пришло к нам от крестьян;
Донос их на господчика
Упрятал я под спуд,
За то меня, молодчика,
Упрятали под суд.
Прочли то есть нотацию, —
Хоть просто умирать!
Вписали в аттестацию:
К местам не принимать.
Ну где ж тут правосудие,
Я б всякого спросил?..
Чуть только вышел в люди я,
Брюшко чуть отрастил,
Количество изрядное
Деньжонок позашиб;
Житье-то было б знатное,
Да вдруг — и скушал гриб...
Скажите, — как правительство
Изволит рассуждать:
Вишь, я чиню грабительство!
С чего б им это взять?..
Ходил всегда я в нанковых,
Не то чтобы в трико,
Не брал бумажек банковых
И не тянул клико,
Умел всегда делишечки
Чистехонько вести,
И только разве лишечки
Пришлось мне загрести.
В суде не валежирствовал,
Не делал тяп да ляп;
Ни с кем не дебоширствовал:
Не всё ж ведь цап-царап...
Да что же?.. Я утешуся,
Лиха ль еще беда!
Не бойтесь — не повешуся!
Найду кусок всегда!
Я поступлю в компанию:
Довольно их зело;
Приличную по званию
Я выберу — назло!..

С женою от Аничкина
Извозчика я взял, —
«Льва Гурыча Синичкина»
Глядеть каприз припал...
Да сбился я афишками,
И вышел тут крючок:
С различными делишками
Шел Пантелей Жучок.
Он человек, как водится,
Сенатский, деловой;
Да от жены приходится
Пропасть, хоть с головой.
Всё дело-то в нотациях:
Толкуют то и се;
На тонких экскузациях
Основано тут всё.
Скажу: в большом был горе я,
Бедняга Деловой!
Такая же история,
Вот точно как со мной!..
Зато нас с Василисою
Утешила — вон та,
Что(хочет быть актрисою),
Такая суета.
Мне кажется, что шутствует
Она напрасно так:
Актрисой ведь присутствует
Она давно никак?
Еще тут есть отменнейший,
Честнейший человек,
Расчетливый, почтеннейший,
Одесский то есть грек.
Так сердце к нему клонится,
Ведь как умен, злодей!
Приятно б познакомиться:
Люблю таких людей!..
На днях смотрел «Парашеньку» —
Нет прелестям конца!
На крестницу Евлашеньку
В ней сходство есть лица.
Тут очень уморительно
Всех Гусева смешит,
Тут пляшут так чувствительно,
Что плачут все навзрыд.
Печальная оказия!
Не видел ввек такой:
Чуть сам не выл в экстазе я —
Уважил Полевой!
В окошко на пришпекте я
Фигуру видел раз;
Признаться: стал в решпекте я,
Глядел почти что с час.
Вертится тут помещица,
Ну точно дама пик;
Я думал, мне мерещится
И стал-таки в тупик.
С испуга я зажмурился,
Но вдруг открыл глаза
И чуть было не втю
рился,
Такая ведь краса!..
Что ж это?.. У завивщика,
Так просто, для проказ,
Машина, вроде живчика,
Вертится напоказ.
Меня сначала мучило,
Стоял я как дурак;
А вышло — просто чучело...
И всё-то в жизни так!..
Намедни, кажись в пятницу,
Иду повеся нос,
Встречаю вдруг сумятицу
И вижу: тут курьез.
Коляска самокатная
Катит без лошадей:
Работа деликатная,
Не русских, знать, затей...
И лодка б так не плавала
На полных парусах —
Как будто бы два дьявола
Уселись в колесах...

Но здесь я закалякался,
А дома ждет жена;
Ну, как бы я не всплакался:
Задорлива она!
Живу в Грязной покудова,
Не плачу ни о чем;
А в Псков меня отсюдова
Не сманят калачом.
Мне здешнее правительство
Оказывает честь:
В газеты, с местом жительства,
Меня велело внесть;
Чин, имя и фамилия —
Всё внесено в столбец.
Ведь это значит — в силе я,
Каков я молодец?..
Итак — мое почтение!
Готовый быть по гроб
У вас во услужении
Феклист Онуфрич Боб(1)

(1)Это первое стихотворение Некрасова, одобренное В. Г. Белинским, который писал: «Очень забавны куплеты "Провинциальный подьячий в Петербурге"; они так всем понравились и уже так всем известны, что мы не имеем нужды выписывать их» (Белинский, т. IV, с. 169). В связи с успехом стихотворения Некрасов в 1841 г. вывел «провинциального подьячего» Феоклиста Боба в качестве главного действующего лица в своем водевиле «Феоклист Онуфрич Боб, или Муж не в своей тарелке».

Люблю лишь арифметику... — В этих стихах о «четырех правилах арифметики» угадывается несомненное сходство с куплетами из водевиля Ф. А. Кони (1809–1879) «Девушка-гусар», с большим успехом исполнявшимися В. Н. Асенковой в Александрийском театре. Некрасов придал этому мотиву характер сатиры на чиновников-взяточников (см.: Евгеньев-Максимов В. Е. др. — Некрасов и театр. Л.-М., 1948, с. 29).
До Павловска катался я Железной мостовой... — Первая в России железная дорога Петербург-Павловск протяженностью в 25 верст была полностью открыта для движения в 1838 г. В первые годы многие «катались» по ней для развлечения.
Воксал — это слово употреблялось в значении «концертным зал» (ср.: Даль, т. I, с. 232). «Воксал» в Павловске был открыт в 1838 г. Позже (в 1844 г.) Некрасов подробно описал его в фельетонном цикле «Петербургские дачи и окрестности» (см.: ПСС, т. V, с. 467–468).
Палкинский орган — здесь: оркестр в ресторане Палкина в Петербурге.
«Фебус» — водевиль Н. А. Коровкина «Фебус, провинциальный певец» (переделка с французского). Шел на сцене Александрийского театра в сезон 1839/1840 гг.
Сосницкий И. И. (1794–1871) — известный русский актер, с особенным успехом выступавший в комедиях и водевилях.
Брамбеус — Барон Брамбеус — псевдоним писателя и журналиста О. И. Сенковского (1800–1858), редактора «Библиотеки для чтения».
Читая «Библиотеки» — т. е. номера «Библиотеки для чтения».
«Титулярные» — водевиль Ф. А. Кони «Титулярные советники в домашнем быту». Шел на сцене Александрийского театра в сезон 1839/1840 гг.
Тальони М. (1804–1884) — известная танцовщица, родом из Италии, прима-балерина парижской Большой оперы. В Петербурге гастролировала в 1837–1842 гг.; выступала, в частности, в балете Маурера «Тень», который был поставлен в Петербурге балетмейстером Ф. Тальони, отцом балерины.
Ванька — легковой извозчик.
«Пчелка» — официозная газета «Северная пчела», надравшаяся в ту пору Ф. В. Булгариным и Н. И. Гречем.
«Инвалид» — газета «Русский инвалид», выпускавшаяся военным министерством.
Газ немцы провели. — Подробно о ходе работ по газовому освещению Петербурга в 1820-1840-х гг. см.: Греч А. Весь Петербург в кармане. Справочная книга. СПб., 1851, с. 117–119.
Кунсткамера — старейший русский государственный естественнонаучный музей, созданный по распоряжению Петра I в 1714 г. и открытый для обозрения в 1719 г. (ныне — Музей антропологии и этнографии АН СССР в Ленинграде).

Снова — здорово!
Ходил я в Академию «Помпею» ту смотреть... — Известная картина К. П. Брюллова (1799–1852) «Последний день Помнен», завершенная в 1833 г., была выставлена в Академии художеств.
За что Брюллову премию Пришлося возыметь. — В 1834 г. на выставке в Лувре картина «Последний день Помпеи» была удостоена большой золотой медали.
Авантажная — видная, представительная.
А лучше всех красуется Статуя мужика: Он важно в бабки суется... — Статуя «Парень, играющий в бабки» (1836) работы скульптора Н. С. Пименова (1812-18С4) была выставлена в Академии художеств. Описана в стихотворении А. С. Пушкина «На статую играющего в бабки» (1836).
Битка’ — бойкий, опытный, смелый человек.
Я мимо сфинок шел ~ На пристань здесь поставлены... — «Сфинки» — два гранитных сфинкса, привезенные в Петербург из Египта и поставленные на набережной Невы возле Академии художеств. Первоначально на их пьедесталах была высечена следующая надпись: «Сии огромные сфинксы, посвященные за XXV веков знаменитому Мемнону (фараону Аменофу III), перевезены в град Святого Петра в царствование императора Николая I и поставлены на сей гранит в 1834 году». Эта напыщенная надпись, проникнутая раболепием перед самодержцами (Николаем I и египетским фараоном Мемноном), была предметом многочисленных насмешек. В «Провинциальном подьячем» Некрасов пародировал ее. В его стихах Мемнон «превратился» в Мемнопова. Такое «превращение» имело свою художественную мотивировку: ведь повествование велось от лица невежественного провинциала Феоклиста Боба, который и сфинксов называл «сфинками» (подробно об этом см.: Гаркави А
. М. Из разысканий о Некрасове. — О Некр., вып. II, с. 295–296).
В фалборках, как из кисеи, Закрыты волоса. — Фалборки — уменьш. от фалбора (правильнее — фалбала, от англ. falbola) — оборки, декоративные складки (на платье, портьерах и т. п.).

Беда неминучая и радость могучая
Да вдруг — и скушал гриб... — В просторечии — не дождался ожидаемого, обманулся.
Ходил всегда я в нанковых, не то чтобы в трико... — т. е. одевался бедно (нанка — дешевая хлопчатобумажная ткань, трико — вид шерсти).
Клико — французское вино (сорт шампанского).
...от Аничкина... — т. е. от Аничкова моста (через Фонтанку, на Невском проспекте).
«Лев Гурыч Синичкин, или Провинциальная дебютантка» — водевиль Д. Т. Ленского (1805–1860), поставленный в Александрийском театре в 1840 г. (в 1839 г. — в Малом Театре в Москве).
Пантелей Жучок — персонаж комедии Ф. А. Кони «Деловой человек, или Дело в шляпе», поставленной в Александрийском театре 31 мая 1840 г. Жучок ревнует свою жену к молодому чиновнику Горскому и в связи с этим попадает в комические ситуации.
На тонких экскузациях... — т. е. отговорках, извинениях (от лат. excusatio); скрытая цитата из высказываний Пантелея Жучка.
Что кочет быть актрисою... — намек на название водевиля П. С. Федорова (1803–1879) «Хочу быть актрисой, или Двое за шестерых», поставленного в Александрийском театре 31 мая 1840 г.
Одесский то есть грек. — Константин Константинович Омега, персонаж водевиля «Хочу быть актрисой...», тип скряги.
На днях смотрел Парашеньку... — т. е. Парашу в драме Н. А. Полевого (1796–1846) «Параша-Сибирячка», поставленной в Александрийском театре в январе 1840 г. Роль Параши исполняла В. Н. Асенкова (см. на с. 625–626 наст, тома, комментарий к стихотворению «Памяти Асенковой»).
Гусева Е. И. (1787?-1853) — известная комическая актриса Александрийского театра.
В окошке на пришпекте я Фигуру видел раз... — Сходный комический эпизод описан в рассказе Некрасова «Двадцать пять рублей», 1841 (см.: ПСС, т. V, с. 117–119).
Решпект (нем. Respekt) — уважение, почтение.
Грязна’я — улица в Петербурге (ныне ул. Марата).

1840

Другие стихи автора:

  • Проводы
    Мать касатиком сына зовет, Сын любовно глядит на старуху, Молодая бабенка ревет И всё прос...

  • Пропала книга!
    1 Пропала книга! Уж была Совсем готова - вдруг пропала! Бог с ней, когда идее зла Она потв...