Стих: Гавриил Державин - Развалины
Вот здесь, на острове Киприды,
Великолепный храм стоял:
Столпы, подзоры, пирамиды*
И купол золотом сиял.
Вот здесь, дубами осененна,
Резная дверь в него была,
Зеленым свесом покровенна,
Вовнутрь святилища вела.
Вот здесь хранилися кумиры,
Дымились жертвой алтари,
Сбирались на молитву миры
И били ей челом цари** .
Вот тут была уединенной
Поутру каждый день с зарей,
Писала, как владеть вселенной,
И как сердца пленять людей.
Тут поставлялася трапеза,
Круг юных дев и сонм жрецов;
Богатство разливалось Креза,
Сребро и злато средь столов;
Тут арфы звучные гремели
И повторял их хор певцов;
Особо тут Сирены пели
И гласов сладостью, стихов,
Сердца и ум обворожали;
Тут нектар из сосудов бил,
Курильницы благоухали,
Зной летний провевал зефир;
А тут крылатые служили
Полки прекрасных метких слуг***
И от богининой носили
Руки амброзию вокруг.
Она, тут сидя, обращалась
И всех к себе влекла сердца;
Восставши, тихо поклонялась,
Блистая щедростью лица.
Здесь, в полдень, уходила в гроты****,
Покоилась прохлад в тени;
А тут Амуры и Эроты
Уединялись с ней одни.
Тут был эдем ея прелестный*****
Наполнен меж купин цветов;
Здесь тек под синий свод небесный
В купальню скрытый шум ручьев;
Здесь был театр, а тут качели,
Тут азиатских домик нег;
Тут на Парнассе Музы пели;
Тут звери жили для утех;
Здесь в разны игры забавлялась,
А тут прекрасных Нимф с полком
Под вечер красный собиралась
В прогулку с легким посошком;
Ходила по лугам, долинам,
По мягкой мураве, близ вод,
По желтым среди роз тропинам*** ***;
А тут, затея хоровод,
Велела Нимфам, Купидонам
Играть, плясать между собой
По слышимым приятным тонам
Вдали музыки роговой(7).
Они, кружась, резвясь, летали,
Шумели, говорили вздор;
В зерцале вод себя казали,
Всем тешили богинин взор;
А тут, оставя хороводы,
Верхом скакали на коньках(8)
Иль, в лодках рассекая воды,
В жемчужных плавали струях.
Киприда тут средь мирт сидела,
Смеялась, глядя на детей;
На восклицающих смотрела
Поднявщих крылья лебедей(9),
Иль на станицу сребробоких
Ей милых, сизых голубков,
Или на пестрых, краснооких
Ходящих рыб среди прудов,
Иль на собачек, ей любимых,
Хвосты несущих вверх кольцом,
Друг другом с лаяньем гонимых,
Мелькающих между леском.
А здесь, исполнясь важна вида,
На памятник своих побед
Она смотрела — на Алкида(10),
Как гидру палицей он бьет;
Как прочие ея герои,
По манию ея очес,
В ужасные вступали бои
И тьмы поделали чудес:
Приступом грады тверды брали,
Сжигали флоты средь морей,
Престолы, царства покоряли
И в плен водили к ней царей.
Здесь в внутренни она чертоги
По лестнице отлогой шла(11),
Куда гостить ходили боги
И где она всегда стрегла
Тот пояс, в небе ей истканный,
На коем меж Харит с ней жил
Тот хитрый Гений, изваянный,
Который счастье ей дарил,
Во всех ея делах успехи,
Трофеи мира и войны,
Здоровье, радости и смехи
И легкие, приятны сны.
В сем тереме, Олимпу равном,
Из яшм прозрачных, перлов гнезд(12),
Художеством различным славном,
Горели ночью тучи звезд,
Красу богини умножали
И так средь сих блаженных мест
Ее, как солнце, представляли....
Но здесь ея уж ныне нет:
Померк красот волшебных свет;
Все тмой покрылось, запустело;
Все в прах упало, помертвело.
От ужаса вся стынет кровь,
Лишь плачет сирая Любовь.
1797
Комментарий Я. Грота
Ломоносов, Державин, Жуковский и особенно Пушкин воспевали Царское Село. В 10-й оде своей Ломоносов, по поводу оказанной ему там милости, говорит между прочим от имени речки Славянки:
«Как если зданием прекрасным
Умножить должно звезд число,
Созвездием являться ясным
Достойно Сарское Село».
Державин посвятил ему два стихотворения. Первое (Прогулка в Сарском Селе, см. Том I, стр. 423) представляет это место в эпоху славы его, второе — при императоре Павле, когда опустевшее и забытое Царское Село стало приходить в упадок. В четырехлетнее свое царствование Павел I прожил здесь только две недели, летом 1800 года, и в это время ежедневно производил смотр гвардии на большом дворцовом дворе, который прежде устлан был прекрасным дерном, а теперь был усыпан густым слоем песку и превращен в плац-парад. Впрочем император Павел, отчислив от Царского Села к Павловску некоторые большие села, не уменьшил суммы в 30,000 руб., которая при Екатерине II ежегодно отпускалась на царскосельские сады и здания (Реймерса St. Petersburg и проч., ч. II, стр. 384). Поэт изображает Царское Село аллегорически в виде острова Киприды, разумея под этим именем Екатерину II. Таким образом он еще и по смерти ея возвращается к идеалу, возбудившему его вдохновение в лучшую пору жизни. «Державин», заметил один критик, «в прелестном стихотворении своем Развалины воспел не Царское Село, не Китайские домики, не качели, а Екатерину, воспоминанием о которой одушевлен каждый камень в сем жилище мудрости и величия» (Разбор Садов Делиля в переводе Воейкова, Cын Отеч. 1817 г., ч. 35, № III, стр. 117).
Эти стихи были в первый раз напечатаны отдельно в Саксонии графом Алексеем Григорьевичем Орловым, который был выслан из России императором Павлом (Об. Д); потом в изданиях: Анакреонтических песней 1804 г., стр. 30, и 1808 г., ч. III, XI.
Другие стихи автора:
Разлука
Неизбежным нашим роком Расстаешься ты со мной. Во стенании жестоком Я прощаюся с тобой. Об...Разные вина
Вот красно-розово вино, За здравье выпьем жен румяных. Как сердцу сладостно оно Нам с поце...