Главная / Российская поэзия / Стихи - Владимир Маяковский / Христофор Коломб

Стих: Владимир Маяковский -
Христофор Коломб

1

Вижу, как сейчас,
   объедки да бутылки...
В портишке,
  известном
    лишь кабачком,
Коломб Христофор
   и другие забулдыги
сидят,
  нахлобучив
   шляпы бочком.
Христофора злят,
   пристают к Христофору:
"Что вы за нация?
   Один Сион!
Любой португалишка
   даст тебе фору!"
Вконец извели Христофора —
      и он
покрыл
  дисканточком
     щелканье пробок
(задели
  в еврее
   больную струну):
"Что вы лезете:
   Европа да Европа!
Возьму
  и открою другую
     страну".
Дивятся приятели:
   "Что с Коломбом?
Вина не пьет,
   не ходит гулять.
Надо смотреть —
    не вывихнул ум бы.
Всю ночь сидит,
    раздвигает циркуля".

2

Мертвая хватка в молодом еврее;
думает,
  не ест,
   недосыпает ночей.
Лакеев
 оттягивает
   за фалды ливреи,
лезет
 аж в спальни
   королей и богачей.
"Кораллами торгуете?!
   Дешевле редиски.
Сам
  наловит
  каждый мальчуган.
То ли дело
  материк индийский:
не барахло —
   бирюза,
     жемчуга!
Дело верное:
   вот вам карта.
Это океан,
  а это —
    мы.
Пунктиром путь —
    и бриллиантов караты
на каждый полтинник,
     данный взаймы".
Тесно торгашам.
   Томятся непоседы.
Посуху
  и в год
    не обернется караван.
И закапали
   флорины и пезеты
Христофору
  в продырявленный карман.

3

Идут,
  посвистывая,
   отчаянные из отчаянных.
Сзади тюрьма.
   Впереди —
     ни рубля.
Арабы,
 французы,
    испанцы
     и датчане
лезли
 по трапам
   Коломбова корабля.
"Кто здесь Коломб?
    До Индии?
      В ночку!
(Чего не откроешь,
   если в пузе орган!)
Выкатывай на палубу
    белого бочку,
а там
 вези
   хоть к черту на рога!"
Прощанье — что надо.
   Не отъезд — а помпа:
день
  не просыхали
   капли на усах.
Время
  меряли,
  вперяясь в компас.
Спьяна
  путали штаны и паруса.
Чуть не сшибли
   маяк зажженный.
Палубные
  не держатся на полу,
и вот,
 быть может, отсюда,
      с Жижона,
на всех парусах
   рванулся Коломб.

4

Единая мысль мне сегодня люба,
что эти вот волны
   Коломба лапили,
что в эту же воду
   с Коломбова лба
стекали
  пота
   усталые капли.
Что это небо
  землей обмеля,
на это вот облако,
     вставшее с юга,—
"На мачты, братва!
   глядите —
     земля!" —
орал
  рассудок теряющий юнга.
И вновь
  океан
    с простора раскосого
вбивал
  в небеса
   громыхающий клин,
а после
  братался
   с волной сарагоссовой,
и вместе
  пучки травы волокли.
Он
 этой же бури слушал лады.
Когда ж
  затихает бури задор,
мерещатся
   в водах
    Коломба следы,
ведущие
  на Сан-Сальвадор.

5

Вырастают дни
   в бородатые месяцы.
Луны
  мрут
   у мачты на колу.
Надоело океану,
    Атлантический бесится.
Взбешен Христофор,
    извелся Коломб.
С тысячной волны трехпарусник
        съехал.
На тысячу первую взбираться
        надо.
Видели Атлантический?
   Тут не до смеха!
Команда ярится —
    устала команда.
Шепчутся:
  "Черту ввязались в попутчики.
Дома плохо?
  И стол и кровать.
Знаем мы
  эти
   жидовские штучки —
разные
 Америки
   закрывать и открывать!"
За капитаном ходят по пятам.
"Вернись!— говорят,
    играют мушкой.—
Какой ты ни есть
   капитан-раскапитан,
а мы тебе тоже
   не фунт с осьмушкой".
Лазит Коломб
   на брамсель с фока,
глаза аж навыкате,
   исхудал лицом;
пустился вовсю:
    придумал фокус
со знаменитым
   Колумбовым яйцом.
Что яйцо?—
   игрушка на день.
И день
  не оттянешь
   у жизни-воровки.
Галдит команда,
   на Коломба глядя:
"Крепка
  петля
   из генуэзской веревки.
Кончай,
 Христофор,
   собачий век!.."
И кортики
  воздух
   во тьме секут.
"Земля!" —
  Горизонт в туманной
      кайме.
Как я вот
   в растущую Мексику
и в розовый
   этот
    песок на заре,
вглазелись.
  Не смеют надеяться:
с кольцом экватора
   в медной ноздре
вставал
  материк индейцев.

6

Года прошли.
   В старика
     шипуна
смельчал Атлантический,
     гордый смолоду.
С бортов "Мажестиков"
     любая шпана
плюет
  в твою
  седоусую морду.
Коломб!
 твое пропало наследство!
В вонючих трюмах
   твои потомки
с машинным адом
   в горящем соседстве
лежат,
 под щеку
   подложивши котомки.
А сверху,
  в цветах первоклассных розеток,
катаясь пузом
   от танцев
    до пьянки,
в уюте читален,
    кино
     и клозетов
катаются донны,
   сеньоры
     и янки.
Ты балда, Коломб,—
   скажу по чести.
Что касается меня,
   то я бы
     лично —
я 6 Америку закрыл,
   слегка почистил,
а потом
  опять открыл —
     вторично.

1925

Другие стихи автора: